Власть женщины. Как женщины приходят во власть и удерживаются на высоком посту

И молодой. Та же, которая испытывает недостаток , зачастую несчастна и не довольна жизнью.

Отсутствие половой жизни отрицательно сказывается и на внешности женщины - ухудшается состояние кожи, волос, повышается склонность к полноте. При отсутствии интимной жизни у женщины могут развиться различные комплексы и даже болезни мочеполовой системы, а также может снизиться детородная функция. Поэтому для прекрасного пола подобен лекарству от многих недугов или витамину, который крайне необходим организму и повышает иммунитет.

Люди - самые сексуальные существа на планете, ведь только они используют половой акт ради получения удовольствия. Ведь для того, чтобы продолжить род, необходимо гораздо меньшее количество занятий любовью. Люди же подразумевают под сексом гораздо большее, чем просто способ продолжения рода. Секс - это слияние двух любящих душ.

Поэтому не стоит заниматься сексом с первым встречным, чтобы только поддержать свое здоровье. Секс - это уже не тот акт, который доставляет и физическое и духовное удовольствие.

Поиски второй половины - это важная цель в жизни женщины. Те представительницы прекрасного пола, которые считают обычным делом спать с малознакомыми мужчинами, могут производить впечатление легкомысленности и легкодоступности, что не всегда располагает к ним противоположный пол.

Секс - тайная власть женщины, которая раскрывается только благодаря любви. При этом нужно помнить, что истинные чувства не те, которые вы испытываете до и во время секса, а те, которые приходят после него.

Власть женских чар проявляется тайно, мужчина редко осознает для себя, что он идет на поводу у своей избранницы. Умная женщина использует свою власть так, чтобы мужчина этого не замечал.

Женские тайны:

Мужчина не должен догадываться о женской власти, которая может внешне никак не проявляться. Подчиняясь мужчине, вы открываете его душу, привязывая его к себе.
- Не бросайте партнеру вызов. По своей натуре мужской пол стремится подавлять тех, кто не согласен с ним.
- Ваша сила в слабости. Женщина не должна завоевывать, она должна просить защиты. Это притягивает мужчин.

На днях оставила комментарий в одном из зацепивших внимание постов ленты друзей. И была очень удивлена, начав получать сообщения от незнакомых женщин с весьма агрессивным выражением несогласия, критикой, оценкой, прямым хамством… Поскольку я скорее новичок в соцсетях, была очень удивлена. Это такой способ знакомиться? Или заявить о себе?

Интересно, что авторы агрессивных комментариев в дебатах на форумах и популярных постах блогеров чаще всего женского пола.

Похоже, агрессия у нас все больше становится с женским лицом?

И это тенденция нашего времени…

Я задумалась на эту тему. Тема женской агрессивности—хороший материал для исследования. Пока почему-то никто ее не исследовал всерьез (во всяком случае, мне не попадалось печатных работ).

Вспомнилось, как перед наступлением 2000 г. в прессе муссировалась идея, что уходит мужская эпоха—и приходит эпоха женская .

И что женская эпоха будет отличаться от ужасного прошлого патриархата, где доминировали мужская власть и мужские ценности (к мужским относили стремление к власти, доминированию, конкуренции), женскими (к ним относили сотрудничество, взаимопонимание, взаимоподдержку, заботу, любовь). И что женщины, пришедшие к власти в этой прекрасной новой эпохе, покончат с войнами, конкуренцией, несправедливостью, голодом, агрессией. Что наступит матриархат, где женщины, обладающие властью, заставят всех людей любить и заботиться друг о друге—прямо как старшие любящие дети о младших. В общем, такая прекрасная картинка--любовь и всеобщее благоденствие.

Мы уже 12 лет живем в новой эпохе. Женщины действительно активно стремятся к власти и получают ее. Но что-то реальная картинка—что мы видим и та прекрасная—не сходятся…

Обнаружилось, что женщины, сумевшие получить власть в иерархических структурах, по дороге к цели почти неизбежно меняются, все больше развивая традиционно «мужские» способы поведения. Только те особы, кто склонны к доминированию, конкуренции, агрессии, побеждают в борьбе за власть. И мы получаем то же самое, что имели раньше—но обогащенное женскими особенностями вести борьбу и конкурировать.

Если мужчины склонны к более прямой и честной конкуренции и обладают способностью встроиться в иерархическую структуру и уметь честно подчиняться—то женщина склонна по своей природе к косвенному выражению агрессии, злопамятности и мести. Получаем интриги, коалиции, коварство, предательство—да, это наши, женские игрушки! (Вспомним историю и жестокие нравы в гаремах!)

Плюс еще одна наша милая женская особенность: женщина, желающая победить в конкуренции, не склонна подчиняться! Она будет притворяться милой и послушной, возможно, дружелюбной и постарается войти в доверие, но—чаще всего у нее будет припасен ожидающий своего времени «камень за пазухой». Возможно, потому, что исторически женская конкуренция отличалась прежде от мужской. Мужчины конкурировали за власть, ресурсы между собой. И тот, кто был самым сильным—их получал. Точка. Правила войны известные, понятные, победитель получает все, проигравшие это признают, а он делится плодами победы с кучкой своих сторонников.

А женщины конкурировали за то, что «я на свете всех милее»--и благодаря этому получали «владельца шахт, заводов, газет и пароходов». А в этой сфере победа субъективна. И методы борьбы другие. И всегда можно не согласиться с чужой победой… И отнять захваченное соперницей…

В общем, стонут сейчас и мужчины и женщины от «войнушек без правил» в современных офисах и корпорациях. Трудно мужчинам: им приходится осваивать новые методы борьбы за власть—приемы «войны без правил».

Но и женщины в этой войне не выглядят счастливыми. Никто из моих знакомых и подруг, как правило, не хочет иметь руководителя-женщину над собой. А победительницы в борьбе за власть, захватив очередной «трон», оглядываются все чаще по сторонам и грустно вздыхают: а счастье где? Женское счастье?...

P . S . Милые женщины, не воспринимайте, пожалуйста, данный текст как критику, оценку, нападение. Я и сама играла в офисные игры когда-то…

Почему женщине так сложно добиться высокой должности? Где лежат корни неравенства? Почему наши представления о влиятельной персоне связаны именно с мужским полом? На эти и другие вопросы отвечает профессор Кембриджа, историк Мэри Бирд в своей книге «Женщины и власть: Манифест», которая выходит в издательстве «Альпина нон-фикшн» в конце августа. Forbes Woman публикует интересные фрагменты.

Да, к счастью, сейчас на тех постах, которые мы все согласимся признать «высокими», женщин больше, чем 10 и тем более 50 лет назад. Будь то политики, эксперты, полицейские чины, менеджеры, директора, судьи или кто-то еще, женщины там все еще в явном меньшинстве - но их стало больше. (Приведу только две цифры: в 1970-е в британском парламенте женщины составляли около 4%, сегодня их около 30%.) Но мой главный тезис таков: наши ментальные и культурные представления о влиятельной персоне связаны исключительно с мужским полом. Если мы закроем глаза и представим себе образ президента или - если двинуться в сторону экономики знаний - профессора, в большинстве случаев это будет не женщина. И это так, даже если ты сама женщина-профессор: культурные стереотипы столь сильны, что на уровне картинок, возникающих перед закрытыми глазами, мне все равно сложно представить профессором себя или кого-то такого же, как я. Я поискала в Google изображения по запросу «профессор карикатура Великобритания»: «карикатура» - чтобы поиск выбрал только воображаемых профессоров, а не реальных; «Великобритания» - чтобы исключить американское понимание профессора, слегка отличное от нашего.

В первой сотне картинок только одна изображала женщину - профессора Холли из игры «Ферма покемонов». Иными словами, у нас нет стандартного представления о том, как выглядит влиятельная женщина, кроме того, что она довольно мужеподобна. Строгий брючный костюм или по меньшей мере брюки, столь популярные у западных женщин-политиков от Ангелы Меркель до Хиллари Клинтон , наверное, удобны и практичны; они могут демонстрировать отказ от роли вешалки для модных вещей, удела столь многих «политических жен»; но кроме того, это простой прием - как и понижение голоса, - позволяющий усилить сходство с мужчиной, чтобы больше соответствовать высокому посту. Елизавета I (или тот, кто сочинил ее знаменитую речь) хорошо понимала суть дела, говоря, что у нее «сердце и желудок короля».

Именно идея разделения женщины и власти сделала такими яркими пародии Мелиссы Маккарти из «Субботним вечером в прямом эфире» на одного из прежних пресс-секретарей Белого дома Шона Спайсера . Говорят, они злили президента Трампа сильнее многих других пародий, потому что, по словам «источника, приближенного к президенту», «он не любит, когда его люди выглядят слабыми». Если расшифровать эти слова, то они означают, что Трампу не нравится, когда его сотрудников-мужчин изображает женщина или когда их изображают женщинами. Женский пол означает слабость. Отсюда следует, что женщина и сейчас не воспринимается как носитель власти. Мы можем искренне желать, чтобы женщины проникали во власть, а можем, когда им это удается, воспринимать их во власти как нечто чуждое, как непрошеных гостей - зачастую неосознанно. (Я все еще вспоминаю Кембридж, где в большинстве колледжей женские туалеты находились за два двора, а там еще по коридору и вниз по лестнице в подвал: интересно, был ли в этом умысел.) Но и в том и в другом случае метафоры, описывающие приход женщины во власть - стучаться в двери, брать штурмом, пробить стеклянный потолок, - или упоминание о присутствии «волосатой лапы» подчеркивают ее чужеродность. Женщины во власти представляются нам разрушительницами преград или, наоборот, захватчицами, берущими то, на что, в общем-то, не имеют права…

Что нужно, чтобы ввести женщин во властные структуры? Полагаю, сначала стоит обозначить различие между индивидуальными случаями и более общей картиной. Если мы обратимся к историям женщин, которые «преуспели», то увидим, что тактики и стратегии, обеспечившие им успех, не сводятся к подражанию мужским обычаям. У многих из этих женщин есть общая черта - способность использовать к собственной выгоде символы, которые обычно лишают женщину влияния. У Маргарет Тэтчер таким символом, похоже, был ридикюль, и получилось, что самый стереотипный женский атрибут превратился в символ отправления политической власти: как во фразе «надавать ридикюлей». Ни в коей мере не сравниваю уровень, но что-то подобное сделала и я как раз в самый разгар тэтчеризма, собираясь на собеседование к первым своим нанимателям из ученого мира. Специально к случаю я купила пару синих колготок. Обычно я в таком стиле не одеваюсь, но логика была железная: «Если вы вздумаете счесть меня типичным синим чулком, так я покажу вам, что прочла ваши мысли и сделала ход первой». Что до Терезы Мэй , то о ней даже сейчас судить рано, и все более вероятным кажется, что когда-нибудь мы будем вспоминать ее как женщину, которую привели во власть - и держали там - ровно для того, чтобы она не справилась. (Я изо всех сил стараюсь сейчас не сравнивать ее с Клитемнестрой.)

Но все же я подозреваю, что этот ее «пунктик» на туфлях, эти каблучки-рюмочки - лишь способ показать, что она не собирается вписываться в мужские шаблоны. А еще она довольно ловко, как и Тэтчер когда-то, находит бреши в броне мужской власти традиционалистов-консерваторов. То, что она не принадлежит к миру «своих парней», что она «не из наших ребят», помогло ей очертить для себя суверенную территорию. Она обратила это в независимость и силу. И она отчаянно нетерпима к менсплейнингу. (прим. ред. : менсплейнинг - снисходительная манера разговора, когда мужчина объясняет что-то женщине с помощью упрощенных формулировок, делая скидку на ее пол. Таким образом, он ставит под сомнение ее осведомленность и компетентность).

Такого рода подходы и приемы могут применять многие женщины. Но серьезные вопросы, к которым я пытаюсь подступиться, не снимаются советами, как обойти существующий статус-кво. Запастись терпением - тоже, на мой взгляд, не ответ, хотя постепенные изменения почти наверняка будут происходить. Собственно, учитывая, что в нашей стране женщины всего каких-то 100 лет имеют право голоса, нам стоило бы поздравить себя с революцией, которой мы все, и женщины и мужчины, помогли свершиться. И все-таки, если я права в отношении тех глубинных культурных структур, что легитимизируют отлучение женщин от власти, постепенный прогресс, скорее всего, растянется слишком надолго - по крайней мере для меня. Нам нужно больше думать о том, что такое власть, зачем она нужна и как она распределяется. Иначе говоря, если мы не представляем женщину вполне включенной во властные структуры, надо ли нам скорее пересмотреть определение власти, а не женщины? До сих пор, рассуждая о власти, я двигалась обычным для подобных дискуссий путем, ограничиваясь национальной политикой, внутренней и внешней, и политиками. Для полноты картины добавим еще кого-нибудь из обычного набора: генеральных директоров, крупных журналистов, телевизионных продюсеров и пр. Такое понимание власти выходит слишком узким, напрямую связанным с общественным престижем (или в каких-то случаях с известностью). Оно относится к людям «высокопоставленным» в самом традиционном смысле и неотделимо от метафоры «стеклянного потолка», которая не только успешно вытесняет женщину из власти, но и женщин-первопроходцев преподносит не иначе как уже успешных суперледи, которым лишь последние устои мужских предрассудков не позволяют подняться на самую вершину.

Не думаю, что такая модель привлекательна для большинства женщин: даже те из них, кто не собирается баллотироваться в президенты США и не метит в директора компаний, все равно справедливо хотят получить свою долю власти. И она определенно не привлекла нужного числа избирателей на выборах 2016 г. в США. Даже если мы ограничимся верхними этажами государственной политики, вопрос о том, чем измерять успех женщин в этой области, непрост. Публикуется множество рейтингов, сравнивающих процент женщин в представительных органах власти. Возглавляет эти рейтинги Руанда с 60%, а Великобритания стоит почти на 50 ступеней ниже с показателем около 30%. Удивительно, но в Национальном совете Саудовской Аравии доля женщин выше, чем в конгрессе США. Трудно не испытывать горечи, видя некоторые из этих показателей, и не аплодировать другим, и многое справедливо сказано о роли женщин в Руанде после гражданской войны. Но я не могу не спрашивать себя, сколько таких стран, где широкое присутствие женщин в парламенте означает лишь то, что совсем не в парламенте там сосредоточена власть. И еще я подозреваю, что мы не вполне честно отвечаем себе на вопрос, зачем нам женщины в парламенте. Есть немало исследований о важной роли, которую женщины-политики играют в составлении законов в пользу женщин (например, о дошкольном образовании, о равной оплате труда или о домашнем насилии).

В недавнем докладе Общества Фосет отмечалась связь между паритетом женщин и мужчин в Национальной ассамблее Уэльса и тем, как часто в ней обсуждались «женские вопросы». Я, конечно, нисколько не против того, что заботе о детях и подобным вопросам уделяется должное внимание, но не уверена, что эти материи и впредь должны считаться «женскими темами»; и равно я не уверена, что это - главная причина, по которой женщины должны работать в парламентах. Настоящие причины проще и важнее: «задвигать» женщин - чудовищная несправедливость, сколь бы неосознанно она ни творилась, и потом - нельзя же позволить обществу не использовать компетенцию женщин, будь то в науке, экономике или социальном обеспечении. И если это означает, что в выборной власти станет меньше мужчин, а так и выйдет (от общественных перемен кто-то выигрывает, а кто-то неизбежно проигрывает), я с радостью посмотрю этим мужчинам в глаза. Но мы все еще рассматриваем власть как нечто элитарное, наделяющее престижем, требующее личной харизмы, так называемых «лидерских качеств», и часто, хотя и не всегда, приносящее популярность. И все еще понимаем ее слишком узко: как предмет обладания, которым лишь немногие - по большей части мужчины - могут владеть и орудовать (именно такое послание символизирует образ Персея или Трампа, потрясающего мечом). При таких условиях женщины как пол - а не отдельные личности - по определению от власти отлучены. Нельзя так просто поместить женщину в структуру, которая изначально маркирована как мужская. Необходимо изменить саму структуру. И значит, власть нужно переосмыслять. Лишать ее общественного престижа. Думать совместно о власти ведомых, а не только лидеров. И главное - думать о власти как об определении или даже глаголе («править»), а не как об объекте обладания. Власть, на мой взгляд, - это возможность быть полезной, что-то менять в жизни, это право рассчитывать на серьезное отношение ко мне как к личности. Власти именно в этом смысле многим женщинам не хватает - и такой власти они хотят.

Немало исторических примеров вроде бы подтверждают старую пословицу о том, как власть развращает человека. И не только учебники истории, но и газетные публикации полны пугающих сообщений о лидерах, не знающих ни совести, ни чести. Однако в самом ли деле пропорция аморальных людей в высших эшелонах власти так уж возрастает, если сравнивать с общей картиной? В последние годы появились социальные исследования, пытающиеся ответить на этот вопрос.

Ответ, как чаще всего бывает с ответами на подобные вопросы, получился неопределенный: «ситуации бывают разные». Однако ясно одно: исследования подтвердили влияние власти на психологию личности. Ощутив свою власть, человек начинает думать, чувствовать и действовать не так, как те, кто считает себя бессильным.

Накоплено и немало эмпирических данных о том, как люди злоупотребляют - по крупному и в мелочах - своей властью (речь идет о разных ее видах - преимуществах большого дохода, высокой должности, принадлежности к привилегированному классу или просто возможность более широкого выбора в тех или иных ситуациях). Такие люди чаще лгут и чаще хамят. Водитель шикарного авто реже пропускает пешеходов, а проведенные эксперименты показали, что представители высших классов чаще лгут на переговорах и мошенничают ради выигрыша.

Мало того, что эти баловни судьбы чаще обманывают, им это еще и дается легче. Исследовательский проект коллег из Беркли, Бизнес-школы им. Келлога и Колумбийского университета (результаты проекта в настоящее время перепроверяются) показал, что люди, привыкшие к власти, лгут более умело, чем те, кто не имеет такого преимущества - то есть высокопоставленных лжецов аудитория реже разоблачает.

Почему власть порождает тенденцию пренебрегать этикой?Предыдущие исследования выявили два основных фактора: власть ослабляет внутренние запреты и повышает эгоцентризм. (Обзор этих исследований был опубликован в Current Opinions in Psychology мною, Джорисом Ламмерсом, Адамом Галински и Дереком Рукером.)

Во-первых, власть растормаживает: человек начинает с пренебрежением относиться к общим нормам. Например, Адам Галински установил, что «властные» участники эксперимента намного чаще выключают досаждающий им вентилятор, чем «рядовые». Большинству людей трудно переступить внутренний запрет и смошенничать, даже когда хочется, но индивидуум, ощущающий себя властным и находящийся в привилегированном положении, легче нарушает этот запрет и поступает так, как ему выгоднее.

Во-вторых, власть усиливает эгоцентризм, то есть человек ставит свои потребности выше потребностей других людей. Например, люди с заработком менее 25 тысяч долларов в год, жертвуют на благотворительность в среднем 4,2% дохода, а те, кто получает больше 150 тысяч, отдают лишь 2,7%. Мы с коллегами из Бизнес-школы им. Келлога и Колумбийского университета провели впечатляющий эксперимент, распределив между участниками роли подчиненного и начальника (это был один опыт из целого ряда). Перед началом игры мы попросили каждого участника составить набор конфет и приобрести его для себя или для другого участника по своему выбору. И вот что оказалось: «начальники» приобретали для себя гораздо больше конфет (в среднем по 31), чем для другого человека (в среднем 14). Напротив, те, кто в этой игре был обделен властью, больше покупали другим, чем себе. Эти результаты наводят на мысль, что облеченный властью человек придает себе большее значение, чем всем прочим.

Как эгоцентризм влияет на этику? Власть может в самом деле развратить человека, особенно если аморальное поведение окажется ему выгодным, в то время как индивидуум, не имеющий власти, скорее совершит неэтичный поступок ради другого. Например, в одном из наших исследований мы с коллегами распределили между участниками «властный» и «подчиненный» статус, а затем попросили каждого из них оценить свою готовность к неэтичному поступку ради самого себя и ради другого (например, солгать о том, почему участник эксперимента - или же его коллега - не подал вовремя отчет). Опять-таки выяснилось, что наделенные властью охотнее лгут, прикрывая себя, чем других, а те, кого мы лишили власти, гораздо чаще «спасали» коллегу, чем себя.

Сами по себе снятие запретов и повышенный эгоцентризм необязательно абсолютное «зло». Порой бизнес-лидерам без этого не обойтись. Личность, которая не страдает застенчивостью, сумеет постоять за себя на переговорах и обеспечить компании удачную сделку, она может воспротивиться несправедливости и заставить всю организацию следовать этическим нормам. Эгоцентризм также помогает лидеру получить то, в чем он нуждается, выбить для себя необходимые ресурсы, распространить свое влияние на новые рынки.

Но как смягчить негативные последствия власти - такие, как склонность к мошенничеству? Увы, тут однозначного ответа у нас нет. Зато мы убедились, что люди обучаются «видению перспективы», то есть у них развивается привычка задавать себе вопросы: «О чем думает и чего добивается мой собеседник? Признал бы я мое предложение справедливым, будь я на его месте? Готов ли я к тому, чтобы об этом написали в передовице The Wall Street Journal?» . Такому видению можно обучить с помощью несложных упражнений и укрепить его простыми тренингами.

В целом утверждение, будто власть всегда развращает, категорически неверно. Точнее было бы сказать, что власть меняет человека, поскольку в игру вступают два фактора: чрезмерное раскрепощение и эгоцентризм. Понимая это, мы можем предсказать, когда власть приводит к коррупции, а когда, наоборот, укрепляет моральные стандарты. Мы также увидели возможность корректировать действие власти на человека - для этого нужно воспитывать эмпатию и желание работать на перспективу».

Представьте себе визитку с надписью: \»начальница отдела\», \»руководительница проекта\», \»шефиня-редактриса\», \»ведущая экспертша-аналитичка\»… Ужас какой. Так не бывает. Порвать визитку и заказать новую — \»начальник\», \»шеф\», \»эксперт\».

Ну что ж, казенный язык — лучшая лакмусовая бумажка для того, чтобы все расставить по местам. Сколько ни говори о равноправии прекрасного пола и сильного, но факт есть факт: все сколько-нибудь руководящие должности даже официально принятых названий в женском роде лишены. Иллюстрация к классическому \»право-то вы имеете, только сможете вряд ли\». Женщины во власти как были, так и остаются в меньшинстве, а равенство прав вовсе не означает равенство шансов.

Почему так происходит и что об этом думают сами дамы, все-таки поднявшиеся по карьерной лестнице? Ученые Института социологии РАН со свойственной им скрупулезностью попытались это выяснить и обобщить. Для чистоты эксперимента опросы женщин, занимающих ответственные посты, они провели не в Москве и Питере, а в ничем особо не примечательных российских регионах — Пермском крае и Тамбовской области. И, естественно, дополнили полученные результаты компетентными мнениями экспертов в области гендерных проблем.

Под стеклом

Окно в Европу мы, конечно, прорубили. Но российским женщинам в этом окне застит свет мощный мужской загривок. На высоких государственных должностях \»международного уровня\» дам у нас практически нет. Впрочем, по статистике Россия тут не позади планеты всей: и у нас, и в большинстве стран мира женщины занимают лишь 8-10 процентов руководящих должностей высшего уровня. Исключение — лишь скандинавские государства, где от 25 до 40 процентов властных кресел отдано прекрасному полу. Во всех прочих — женщинам уготовано то, что исследователи гендерных проблем именуют \»стеклянным потолком\»: свет виден, цвести, как магнолии в оранжерее, можно, пробиться — практически нереально.

В соответствии с Реестром государственных должностей федеральных служащих мужчины занимали на рубеже веков в России 94% высших, 85% главных, 68% ведущих должностей. Женщинам отводились в основном посты, не предполагающие принятия решений. В группу \»старших\» входило около 50% женщин, занимавших посты начальников несамостоятельных структурных подразделений, их заместителей, консультантов, советников, главных специалистов. Еще больше женщин было в \»младшей\» группе — 80,6%. На верхних этажах региональной исполнительной власти их доля составляет не более 6-9%.

После выборов 2007 г. в Госдуму были избраны 63 женщины (14% депутатского корпуса), в созыве 2000 г. было 34 дамы, в 2003 — 44. Продвинуться дамам помогло введение пропорциональной системы выборов и то, что партии (в том числе партия власти) достаточно активно включали их в свои списки. В верхней палате парламента женщин абсолютное меньшинство — 4,2%. Трое министров федерального правительства, безусловно, радуют сторонников гендерного равноправия, но не сильно их утешают.

В регионах ситуация несколько иная, чем на федеральном уровне. В парламентах женщин осталось примерно столько же, сколько и раньше (8-10%), а вот в исполнительной власти их стало больше. Особенно активно стали избирать женщин в органы местного самоуправления. Но, к сожалению, по вполне прагматичным причинам: мужчины туда не идут. Это власть, которая в буквальном смысле \»на дороге валяется\»: главы муниципальных образований в ответе за все, работают на износ, тушат избы и останавливают коней, но особых денег и славы не дожидаются никогда. Значит — женским делом заняты, сугубо женским…

Бизнес-леди у нас тоже немногочисленны. В начале 90-х годов лишь 10% частных фирм были основаны женщинами. После кризиса 1998 г. они все-таки продвинулись вперед, но недалеко. В начале 2000-х годов женщины составляли 15% директорского корпуса, 44% лиц, пытавшихся открыть собственный бизнес, 43% занятых индивидуальной трудовой деятельностью, 41% руководителей среднего звена предприятий и фирм, 37% совладельцев и собственников фирм. Культовый фильм \»Москва слезам не верит\» остался красивой сказкой: женщин — директоров крупных заводов можно пересчитать по пальцам. Госкорпорации — сугубо \»мужское царство\». Нет \»генералов в юбках\» в ВПК, нефтегазовой и атомной промышленности, на транспорте…

Я от первого лица…

В структуры исполнительной власти женщины приходят, как правило, по рекомендации первых лиц — мужчин. На выборные должности — при поддержке соратников. Но вопреки шепоту завистников за спиной выдвигают их на ответственные посты вовсе не за красивые глаза или иные части тела. Как правило, эти дамы имеют хорошее образование, успели доказать свой профессионализм и, что важно, умение работать \»в команде\», откуда и выдвинулись наверх. Есть и второй путь — \»десант на парашюте\». Если женщина добилась уважения и признания в обществе, если ее имя широко известно, очень часто она украшает собой состав депутатского корпуса в региональном или федеральном парламенте. Партии таких женщин в свои списки включают сейчас особенно охотно.

Одна особенность. Очень часто при назначении на высокий пост женщину даже не спрашивают, согласна ли она туда идти. Подразумевается, что ей и в голову не придет отказать вышестоящему руководителю с его лестным предложением. \»В любом случае я бы губернатору (конкретные должности здесь и далее изменены) никогда в жизни не сказала бы \»нет\». Он хорошо понимал, что большое уважение к нему и его авторитет в моих глазах не позволят мне отказаться. Дело было так. Я зашла к нему в кабинет, и он спросил: \»Я вам предлагаю…\» Я в ответ — у меня есть варианты? Он ответил: \»Нет, вариантов нет, документ подписан\», — рассказывает социологам одна из высокопоставленных дам. \»Я подумала, что если меня приглашают, то, значит, будут помогать. И риск для меня сведется к минимуму\», — говорит другая.

И, конечно, великое женское российское \»надо\». Поручили — значит, горы свернет. Вот и сворачивает. При этом, кстати, не требуя за свои усилия каких-то несоразмерных денег: для женщин обычно крайне важно не только материальное, но и моральное поощрение, ощущение своей \»нужности, ободрение и поддержка руководства. Многие стремятся доказать первому лицу, \»что он во мне не обманулся и не зря рекомендовал\».

Кроме того, женщинам свойственно не просто любопытство, но и искренний интерес к работе. Власть они воспринимают как пространство для самореализации, просто \»выживать\» в ней ради карьеры им скучно. Женщинам хочется \»совершать революции\», \»решать проблемы отрасли в целом\», но при этом в силу своей психологии они внимательны к деталям, делают свою работу тщательно и скрупулезно. Шефы в них, как правило, и правда не разочаровываются.

Достаточно редко в беседах с социологами женщины-руководители ставили на первое место материальные соображения. Но этот фактор для них тоже немаловажен. Многие \»тянут на себе\» детей, семьи, близких и дальних родственников.

В политике, как показало исследование, дамы проявляют не столь высокую активность: сказываются стереотипы. Да и избиратели (в том числе и сами женщины) не горят желанием продвигать \»сестер\» во власть. И если для мужчины политика всегда в некоторой степени хобби, то для женщины — скорее \»кухня\», где от плиты не отойдешь, пока обед не сварится.

Кодекс выживания

Власть — как джунгли. Помните их главный закон? Нет, не тот, из мультика, где Маугли торжественно произносит: \»Мы с тобой одной крови\». Закон джунглей, согласно киплинговскому первоисточнику, иной: \»Каждый сам за себя!\» Женщины во власти — такие же \»подкидыши\», как и \»человеческий детеныш\» в волчьей Стае. Однако Акела — вполне женское имя, и \»не промахиваться\» дамы давно научились. Так же, как и бить шакалов и тигров факелом по полосатой морде, — но с мягкой грацией пантеры Багиры. Для этого у них есть ряд четких правил. Суммировав все услышанное от успешных руководительниц и бизнес-леди, социологи составили своеобразный \»женский кодекс выживания во власти\».

Правило первое, на первый взгляд парадоксальное: откажись от интриг. \»Откровенность выступает для меня защитой, — говорит одна из опрошенных. — Для меня не имеет значения, приятна моя правда или нет. Так легче выживать\». \»Если до меня доходит информация, что кто-то обсуждает мой костюм или еще что-то, значит, у него просто появилось лишнее время. Это время я обязательно займу…\» — мнение дамы, занимающей в своем регионе второй по величине пост. \»Да, 7 лет мне было сложно. Было несколько кланов. Мне хватило мудрости в свое время занять по отношению к ним нейтральную позицию, скорее даже профессиональную. Благодаря этому я смогла не завязнуть ни в одной из группировок\», — говорит третья.

Второй принцип: опора на собственную команду. Женщины всегда тратят массу сил, чтобы ее собрать, обучить и подстроить под себя, не ломая собственные принципы.

Третий принцип: не конфликтуй и умей договариваться. Как правило, перед тем как вынести важный вопрос на всеобщее обсуждение, женщины-лидеры обкатывают его на предварительных консультациях и согласованиях. За свои принципы они готовы драться, однако \»окопным боям\» предшествует хорошая разведработа и вербовка сторонников.

Принцип четвертый: верь в то, что ты делаешь. Это, по мнению респонденток, сильно облегчает дело. Равно как и вера в авторитет первого лица.

Принцип пятый: помоги просящему, если можешь. Женщины-лидеры, вопреки устоявшемуся мнению о бездушных чиновниках, чувствуют себя неуютно, когда вынуждены отказывать просителям. (\»Когда приходится кого-то \»футболить\», я просто заболеваю\»). Отказывать, естественно, приходится нередко, и прекрасные принципы часто входят в противоречие с реальностью. Но важно то, что женщины вообще гораздо чаще коллег-мужчин пытаются все же \»войти в положение\» просителя.

Принцип шестой: не подстраивайся под власть, а меняй ее. Женщины, как выяснилось, вовсе не всегда так уж цепляются за место во власти, если однажды его заняли. Многие говорили, насколько для них важен спокойный диалог. \»Если на меня кто-то повысит голос, я немедленно уйду\». \»Я готова оценить свою позицию и перестроиться. Я буду отстаивать свои взгляды, но делать это не агрессивно, а спокойно и плавно\».

Есть ли у дам во власти принцип номер семь — делай именно то, что говоришь, социологи не уточняют. Однако в докладе своем все-таки не удерживаются от реплики: \»Может быть, сделанные оценки несколько приукрашивают ситуацию? Может, не врать себе не так-то просто?\»

Формальный подход

Как выяснилось в ходе опроса, женщины-руководители и их коллеги-мужчины несколько по-разному трактуют понятие \»профессионализм\», без которого, по общему мнению, во власти не удержаться никак. Для женщины это означает прежде всего умение выстраивать отношения с подчиненными и вышестоящим начальством, умение создать людям стимулы для работы, вовремя их поощрить или приструнить, развитую интуицию, позволяющую предсказывать ход событий, и т.д. Все это — качества, связанные с работой в команде.

Мужчины, высказываясь о коллегах-дамах, подчеркивали, что те \»умеют и хотят попадать в психологическое состояние губернатора, хорошо ему резонируют, проявляют гибкость\». А вот сильный пол действует напористо и агрессивно, порой сталкиваясь лбами и разбивая их в кровь.

Сами женщины-лидеры о \»резонировании\» говорили куда реже. По их мнению, успеху во власти способствует эмоциональная устойчивость, ответственность, коммуникабельность, умение держать слово и доводить дело до конца. А еще — способность признать, если надо, свои ошибки и не выглядеть \»самодурой\». Поразительно многие из опрошенных упоминали как свой явный плюс способность держать удар и быть устойчивой к стрессам. Да и меньшая, чем у мужчин, склонность к \»дурным привычкам\», как деликатно выразилась одна из дам, — тоже неплохо. Хотя как знать: очень многие мужчины традиционно решают нужные вопросы в \»неформальной обстановке\». Для женщин во власти совместные походы в баню, выезды на охоту и прочие корпоративные радости исключены в принципе: им приходится действовать только в рамках \»делового этикета\», иначе репутации не сохранишь и толку не добьешься.

Хотят ли женщины, достигшие карьерных высот, когда-то все же причалить в \»тихой гавани\»? Как правило, нет. Несмотря на перегрузки и стрессы. \»Для меня работа — это реальная жизнь. Я живу здесь, я трудоголик, и мне это нравится. У меня есть только один страх — страх перед непонятным\», — так сказала самая молодая из опрошенных, женщина 33 лет. Многие из более старших коллег под ее словами подписались бы без раздумий.

Заложники матриархата

Дискуссии о том, всегда ли им нужно платить за успех на работе поражением в семье, однозначного ответа не имеют. В целом, замечают социологи, среди руководящих дам примерно столько же довольны своей семейной жизнью, что и \»обычные\». Примерно каждая пятая женщина, участвовавшая в опросе, была не замужем или вдовствовала. У некоторых при этом, правда, были постоянные \»гражданские\» мужья и партнеры.

Мнения женщин-лидеров о том, как семья сочетается с руководящей должностью, разделились. Одни (их было подавляющее большинство) говорили, что работа не только не мешает семье, но и способствует повышению авторитета женщины дома, среди близких. Другие отмечали, что работа и правда мешает домашним обязанностям, но супругам удается найти взаимопонимание. Третьи считали, что работа и карьерный рост женщины ведут к разводу или делают брак напряженным, конфликтным. — \»В семье я веду себя по-разному, в зависимости от обстановки на работе. Иногда, если среда агрессивна, ты приходишь домой и начинаешь строить своего мужа. А он говорит: \»Ты что, совсем обнаглела? Ты должна уметь переключаться\». Но переключаться бывает сложно. Дома я пытаюсь выстроить барьер от работы. Если в министерстве я командую полком, то, когда я прихожу домой, хочу, чтобы меня не трогали\»…

Семейных обязанностей с женщины-лидера никто не снимает. \»Суперженщинами\», успевающими всегда и всюду, большинство быть не в силах. Снова — как и при выдвижении на пост — очень многое зависит от мужчины. От его мудрости, понимания, гибкости…

Когда мир в семье удается сохранить ценой усилий с обеих сторон, женщины-лидеры испытывают сильное чувство вины перед близкими, особенно детьми. Правда, некоторые опрошенные отмечали: для их мужей очень важно то, что женой можно гордиться. Хотя, от греха подальше, руководительницы и даже министры дома иногда демонстративно складывают с себя обязанности \»главного по тарелочкам\».

Женщин-лидеров, у которых дома постоянно происходят конфликты, в ходе опроса набралась четверть от общего количества. Их мужья зачастую категорически против карьеры супруги (\»он хотел, чтоб я на даче сидела\»). После развода такой женщине очень нелегко найти нового спутника жизни — далеко не все готовы принять под крыло \»большого начальника\». А слабых мужчин, которые к ним притягиваются по принципу противоположности, отвергают сами дамы-лидеры. Некоторые из опрошенных сказали социологам, что сознательно выбирают в жизни одиночество.

Братья или сестры?

Вопрос вопросов: а хотят ли сами женщины работать с женщинами, видеть представительниц собственного прекрасного пола на высших государственных постах и в президентском кресле? Что им как лидерам комфортнее и проще — быть \»чужими среди своих\» или \»лечить подобное подобным\»? Как ни странно, первое. Да, более половины участниц исследования отмечали, что делить руководителей по признаку пола глупо: все зависит лишь \»от мозгов, от характера, от личности\». Однако опрошенные почти в один голос говорили, что с мужчинами им работать проще и понятнее. Мол, женщины, конечно, могут \»горы своротить\», но в их характере \»больше разных нюансов\», они \»копают глубже, обещают больше, а делают меньше\», \»у них больше интриг и хитросплетений\». Как признала одна из опрошенных — начальник кадрового управления, назначая кого-то на руководящую должность, она при прочих равных \»отдаст предпочтение мужчине. Извините, но это — жизнь\». Говорилось и то, что в бизнесе, действующем по \»мужским\» правилам, обязательно на переговорах должен присутствовать мужчина, а женщину-руководителя в одиночку всерьез не воспримут…

Впрочем, капля камень точит. Это как с вождением машины: как ни крути, а времена изменились, и чисто мужским делом оно уже не считается. Государственная машина — не исключение. На сегодняшний день уже половина представителей исполнительной власти считает, что \»менеджмент не имеет пола\», две трети — что принцип равных возможностей должен осуществляться на деле.

Когда — вопрос другой. Не сегодня и, похоже, не завтра…