Репортаж из зала суда по делу приюта в Мосейцево: «Я воспитала детей, которых выбросили на помойку!» (8 фото). Мосейцевские «матушки» получили реальные сроки за истязания детей

В ответ на сообщение № 101 от Железнова: Ты с завидным упорством пытаешься хоть что-то выдавить негативное против меня. И тебя не волнует, что это никому не интересно. Тебе важно только публично меня опорочить. Хоть чем-нибудь. Якобы ты не врешь. Потому что с твоей точки зрения волосы нужно мыть каждый день. И ты решила, что здесь то ты можешь отвязаться по полной, ведь я рассказывала тебе о том, что волосы нужно мыть не чаще раза в неделю. Если, конечно, волосы здоровые и ты не валялась где-то, где они обязательно испачкаются. Если ты пользуешься только своей расческой, надеваешь только свои головные уборы, спишь в чистой постели. Надеюсь, ты помнишь, что пастельное белье следует менять раз в неделю. Не забывай об этом. Если трудно самой, проси своих близких помогать тебе менять пододеяльники, с простыней и наволочкой ты, наверное, справляешься. Конечно, сама ты не моешь свою голову ежедневно, если не собираешься выходить из дома и не ждешь гостей. Именно потому и разговаривали с тобой о том, как часто надо мыть голову, что ты закомплексовала, когда я тебя увидела по скайпу, что голова твоя не мытая. Я тебя пыталась успокоить как могла. Теперь ты бессовестно мусолишь эту тему. Противную и никому не интересную.
Теперь об одежде. Непонятно зачем мусолишь, но, что ж, отвечу. Иначе ты со своей подружкой с этой темы не слезете. На фото я не в мамином пальто. Мамино пальто бордового цвета, с натуральным меховым крашенным бордовым воротником, с такими же меховыми бордовыми манжетами, длинное, свободного кроя. Я его носила в морозы, под него много чего теплого можно было надеть. Когда ты уговаривала меня выписать куртку, я неоднократно пыталась донести до тебя, что у меня есть еще пальто, есть полушубок. Но в полушубке попа мерзнет, а пальто по фигуре, холодновато в мороз. На фото я именно в своем пальто, а не в мамином, которое на два размера больше моего. Мое пальто черного цвета, по размеру, на поясе затянуто ремешком. Какой воротник - видно на фотографии. Вот и доказательство твоего больного воображения. Приезжала я к тебе в бордовом пальто с ярко крашенными бордовыми воротником и манжетами, а на фотографии - в черном. Из черных вещей у меня только черная длинная юбка из тонкой кожи. В ней я к тебе приезжала. Есть еще длинный черный бархатный сарафан в облипульку, но ты меня в нем никогда не видела, я зимой его не ношу. Остается черная кожаная юбка в пол. Это куда ж ты все время смотрела, когда я была у тебя в гостях, что кроме черного пятна ничего не видела?! Вспоминаю твои похабные послания Старому Русскому. Делаю выводы. Железнова, займись самообразованием, начни читать хорошие книги. Ты обязательно исправишься в нужную сторону. Главное - захотеть.

11 октября была поставлена точка в расследовании громкого дела о гибели 13-летней девочки Тани в религиозной семье, которая жила в селе Мосейцево Ростовского района Ярославской области. Напомним, трагедия произошла в ноябре 2014 года. Когда местный фельдшер пришла осматривать труп девочки, увидела, что ребенок весь в синяках. Вызвали полицию, затем дело передали в региональный следственный комитет. То, что узнали в ходе расследования силовики, многих повергло в шок.

Девочку забили палками

Пенсионерка Людмила Любимова несколько лет назад удочерила шестерых девочек, включая погибшую Таню. Еще одна малышка жила в семье на правах приемного ребенка. Что это была за семья, не понятно. Мужа у Любимовой не было, зато были помощницы – так же как и она крайне религиозные пожилые женщины. Мосейцевские жители называли это место кто приютом, кто общиной. Как следовало из материалов дела, озвученных на суде, девочек держали здесь в большой строгости – заставляли много работать, молиться, а за провинности жестоко наказывали – били, таскали за волосы, привязывали на ночь на цепь . Причем, об этом говорили сами воспитанницы. «Матушки» такие обвинения отрицали и называли все это выдумками детей. По их словам, причиной смерти Тани стало то, что она незадолго до кончины она упала с печки, а потом еще оступилась и рухнула с лестницы в погреб. После этого девочка жаловалась на головную боль, отказывалась от еды, слабела. А скорую девочке не вызвали якобы потому, что она сама отказывалась от врачебной помощи. Однако следователи пришли к иному заключению: ребенка забили палками. Со слов детей, живущих в семье, Таню избила помощница Любимовой Рифа Гусманова за то, что девочка отказывалась есть гречу с горчицей, а потом недостаточно хорошо отбивала поклоны во время молитвы.

Осужденным зачтут сроки в СИЗО

В итоге на скамье подсудимых оказались и Любимова, и Гусманова и еще Гузель Семенова , которая помогала воспитывать девочек и тоже участвовала издевательствах. Свою вину ни одна из женщин не признала. Но, изучив все показания детей, местных жителей, доводы следствия, суд признал пенсионерок виновными в истязаниях, неисполнении обязанности по воспитанию детей, а Гусманову еще и в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшему по неосторожности смерть потерпевшего. Всем троим дали реальные сроки: Рифу Гусманову приговорили к 12 годам заключения, Людмилу Любимову – к 5 годам, Гузель Семенову – к 5 с половиной годам в колонии общего режима. Правда, в эти сроки суд включил время, которое женщины провели в СИЗО – это по два-три года у каждой.

Адвокаты готовят апелляцию

После оглашения приговора сторонники осужденных устроили публичную акцию у здания суда. Отец Макарий и знакомая осужденных Наталья Роговая развернули плакаты с красочными фотографиями девочек, которые жили в семье осужденных.

Мы хотим показать, как жили дети! - заявили они, явно намекая, что детям было хорошо.

Адвокаты осужденных готовят апелляцию на приговор. Девочки сейчас из семьи изъяты и обратно помещены в детские дома. Получая паспорта, они меняют общую фамилию Любимовы и даже имена, данные им в приюте – чтобы забыть то, что с ними происходило.

Напомним, «Комсомольская правда» писала об этой приемной семье за два года до произошедшей в ней трагедии . Слишком уж много подозрительного было в мосейцевской общине. Правда, тогда ничего криминального доказать не удалось.

После гибели девочки уголовное дело также завели на Галину Рассамагину , которая в то время была начальницей ростовского отдела опеки и попечительства . Ей предъявили обвинение в халатности. Но приговор пока не вынесен.

Еще одну приемную мать, которая жила в приюте села Мосейцево - Наталью Роговую - уже признали виновной в неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетних, соединенном с жестоким обращением. Она воспитывала трех девочек. В наказание женщине назначили только штраф – 7 тысяч рублей. Но в связи с истечением срока давности

Деревня Мосейцево

Напомню предысторию. В приюте в деревне Мосейцево при странных обстоятельствах умирает 13-летняя Таня — одна из шести приемных дочерей основательницы православного приюта Людмилы Любимовой. По утверждению Любимовой, смерть девочки наступила после ее падения во сне с печки. Эта версия сразу же вызывает сомнение у следствия, так как выясняется, что на протяжении нескольких лет общественники пытались привлечь внимание властей к странному приюту, где явно творилось неладное, были подозрения, что с детьми обращаются жестоко. Однако многократные заявления в органы опеки оказывались тщетными. Приют якобы неоднократно «проверяли», и репутация его оказывалась всякий раз безупречной. Вместе с Любимовой воспитанием детей, а сколько их достоверно прошло через приют, не знает никто, занимались ее единоверцы Руфа Гусманова и Гузель Семенова.

За несколько месяцев до трагедии в приют даже приезжала уполномоченная по правам ребенка Ярославской области Татьяна Степанова, которая дружески пообедала с Любимовой, умилилась чистеньким и благообразным деткам и сообщила, что «холодильник в семье был полон».

Через несколько месяцев, когда медэксперты обследуют тело девочки, умершей в приюте, они выдадут заключение: на теле ребенка найдено 29 следов ударов, 6 гематом на голове, девочка была истощена и погибла не от падения с печки, а умирала от травм в течение пяти-шести дней.

Правила праведного существования

Сусальные картинки благообразной жизни в «Угодическом доме милосердия» — межрегиональной общественной благотворительной организации (так официально называется приют в Мосейцево), регулярно с 2006 года появлялись в местных СМИ. Как правило, с просьбой оказать «посильную материальную помощь в воспитании детей-сирот». На фотографиях тех лет девочки в чистых сарафанчиках и платочках либо в храме, либо за чтением выглядят, как и требуется имиджу приюта, благопристойно.

На самом же деле жизнь детей, как выяснило следствие, в богадельне была иной. По словам государственного обвинителя Владимира Волкова, «дети фактически выполняли грубую мужскую работу: таскали груженые тачки с щебенкой, навозом, таскали воду в 10-12-литровых ведрах, чистили коровник.

Была разработана целая система наказаний. Могли быть удары прутьями, могли оставить без пищи, если человек плохо работал, и связывали на ночь, и на цепь сажали, и так держали на протяжении ночи, били палками».

В материалах следствия есть расшифровка допроса приемной дочери Гузели Семеновой Ксении. Из него следует, что жизнь девочек выглядела так:

«Наказывали всегда. Каждый месяц. Наказывали Людмила Павловна, Раиса и другие воспитатели. Иногда били прутьями, иногда ремнем, но по большей части заставляли делать поклоны. — Когда вас били прутьями, это физическую боль доставляло? — Да. — Вы видели, как других детей наказывали? — Обычно уводили, но мы могли подглядывать. — Один человек наказывал? — Иногда два, когда дети вырывались. Один держал. — За что применялись эти виды наказания? — Если не хотели молиться, работать или не слушалась. — Какая работа предлагалась и от какой нельзя было отказаться? — Полоть грядки, ухаживать за скотиной, доить, убирать за ней, воду носить, таскать кирпичи. — Во сколько вы просыпались? Какой был вообще распорядок дня? — Подъем в пять утра. Мы читали утренние правила. Потом шли убирать за скотиной. Потом опять молились и шли на обед. Дальше мы либо работали опять, либо молились. — Ужин во сколько был? — В шесть часов. Давали кашу или картошку. — После ужина что происходило? — Снова ухаживали за скотиной или молились. В 10 вечера отбой. — Вы учились? — Не каждый день. — Бывало такое, что вы недели и месяцы не учились? — Да, так и было. Обычно перед экзаменом учились, за две недели».

О последних днях Тани следствию стало известно от Лизы, ее сестры. Уже находясь после трагедии в социально-реабилитационном центре, девочка написала письмо, приобщенное к делу. Она назвала виновницей гибели Тани Руфу (Раису) Гусманову.

По ее словам, за несколько дней до смерти Таня отказалась есть горчицу, которой девочек якобы лечили в приюте, тогда Гусманова десять раз ударила ее черенком от лопаты по голове, а потом залила ей в рот кипяток.

«Меня и мою сестру Таню связывали руки за спину и говорили делать поклоны много раз. Когда она слегла, и мы перестали делать поклоны, привязывали нас к кровати, спали сидя. Все это произошло, начиная с того, что увидели у Тани мокрые трусы и подумали, что это гной. Таня просила тряпочку постелить, ей говорили, что будешь ходить и вонять. Говорили, что ей нальют между ног кипяток. Руки нам с Таней связывали, чтобы мы не лазали в трусы. Тане вливали в рот кипяток за то, что она не ела горчицу. Раны от кипятка мазали горчицей, и мне тоже за спину полили кипяток. Когда Таня слегла, приехала Раиса [Гусманова] и связала ей руки, и они у нее опухли и покраснели, и когда она плакала, ей в рот засунули тряпку. Мама [Людмила Любимова] развязала ей руки, когда она умерла. Ноги ей стали связывать, когда она сказала, что сбежит».

Экспертиза удостоверила почерк девочки.

У всех детей из приюта, по словам заместителя главного врача областной детской клинической больницы Надежды Папылевой, выявлено плоскостопие, которое было вызвано неправильной обувью и нагрузками, не соответствующими их возрасту. Из-за недостатка питания у девочек была нарушена эндокринная функция, с этим же связаны и гормональные изменения, приведшие к задержке полового развития и синдрому неправильного пубертата.

Попросту говоря, дети плохо развивались от изнурительных нагрузок и недоедания, а не из-за плохой наследственности, как пытались уверить следствие обвиняемые.

Неприкасаемый приют

То, что приют в Мосейцеве имеет покровителей, почти не вызывает сомнений. Поводов так думать достаточно. И это даже не регулярное появление джипов с московскими номерами в глухом селе, о чем неоднократно рассказывали местные жители.

Первый повод — сам эпизод удочерения Любимовой в 2007 году шести малолетних девочек.

Отсутствие стандартного российского паспорта Любимова объясняла его бесовской сущностью. Ей удалось по недействительному паспорту зарегистрироваться в районе и купить недвижимость — большое здание старой школы.

Дальше еще интересней: многодетная мать сразу же отказалась от положенных по закону льгот. Но более чем странная глава семейства все эти годы не интересовала органы опеки, хотя фактически дети были переданы гражданке, живущей «вне закона». После гибели Тани было возбуждено уголовное дело о халатности в отношении Галины Рассамагиной, тогдашней начальницы отдела опеки и попечительства управления образования Ростовского муниципального района. Рассамагина находится под подпиской о невыезде, своей вины не признает. Следствие же выяснило, что с 2012 по 2014 год в службу опеки неоднократно поступали сигналы о тревожной ситуации в Мосейцове, но Рассамагина бездействовала. Сейчас чиновница утверждает, что по закону опека должна регулярно следить за семьей в течение первых трех лет. А потом — только по заявлениям. Но ведь заявления поступали.

Уверенность, что за домом милосердия в Мосейцове стоят заинтересованные лица, подтверждает и то, что в 2012 году в село уже заглядывали правоохранители. Следственным комитетом Ростовского района Ярославской области было возбуждено уголовное дело по факту сексуального насилия в отношении детей одной из трудниц приюта Марины Бойковой, которая бежала оттуда вместе с детьми. Журналистка «Комсомольской правды» в Ярославле Галина Онучина опубликовала тогда свою версию случившегося. Но следствие приостановило расследование в связи с «недостаточностью улик», и Любимова тут же подала в суд иск к изданию об оскорблении чести и достоинства. Причем выиграла его в рекордные сроки — за два месяца. Между тем дети из приюта рассказывали следователям, что им якобы закрывали глаза, везли на каких-то машинах и оставляли в «красивых домах с дяденьками».

Представить, что многодетная, малоимущая, пожилая женщина будет действовать столь напористо и почти нагло без солидной поддержки, почти невозможно. Ведь в той же Ярославской области четыре года тюрьмы за педофилию получил Руслан Вахапов, который всего-то помочился на обочине, не заметив проходивших мимо детей. Но Вахапов теперь сидит в колонии, а Любимова ездит на телевизионное ток-шоу Гордона в столицу.

Еще интереснее выглядит со стороны соревновательная сторона процесса. У Любимовой, Семеновой и Гусмановой за это время сменилось 36 адвокатов (!), многие приезжали из Москвы. Постоянно в процессе участвуют шестеро. В качестве общественного защитника Любимовой выступает иеромонах Иваново-Вознесенской епархии Макарий (Маркиш) . В интервью интернет-изданию «Православие FM» он так отозвался о Любимовой:

«Есть перед кем преклониться. Какую колоссальную отвагу надо иметь, чтобы выдерживать такие трудности. Удочерить этих несчастных девочек, вместо того чтобы подумать: «Да о них государство позаботится». Это вызывает колоссальное уважение. И эта их уверенность в божественной справедливости и людской, насколько можно на нее рассчитывать. Это просто до слез».

Столь эмоциональным отец Макарий был в начале суда. Однако и теперь, когда суд огласил подробности следствия, он регулярно появляется на слушаниях. Видимо, по-прежнему считая Любимову безвинно пострадавшей. Защищая Любимову, он заявил, что волосы на голове у одной из сирот из приюта были не вырваны, а якобы выпали от облучения, поскольку девочке делали 48 рентгеновских снимков. В качестве доказательства был предъявлен диск компьютерной томографии. Но то, что КТ действительно может дать несколько десятков «срезов» (изображений) за одно исследование, общественному защитнику не объяснили.

А у девочек из Мосейцева фактически нет адвокатов. То есть формально они есть — это директора детдомов, в которых они сейчас содержатся. Но ездить на слушания директора регулярно не могут. Они и не ездят. В суде интересы детей представляет прокуратура.

На сайте Ростовского районного суда можно наглядно увидеть, что процесс затягивается изо всех возможных процессуальных сил — из 114 назначенных судебных заседаний 55 было отменено с формулировкой «другие основания для отложения дела».

Бесхозный приют

Сразу после трагедии Ярославская епархия официально открестилась от приюта: «Данная семья именуется «православным приютом», но это абсолютно не соответствует действительности. В Ярославской епархии нет православных приютов, и семья из Мосейцева никогда не была таковым».

Однако весь уклад приютской жизни шел по православным канонам: ранние подъемы, молитвы, посты, многочасовые земные поклоны. Более того, Любимова имела духовника, девочки вместе с ней регулярно ездили в Никитский монастырь в Переславле-Залесском. Об этом рассказывал в суде Михаил Баранов, бывший послушник монастыря. «Мы просто здоровались и проходили мимо. На людях не было заметно, что с детьми очень строги, но я прекрасно знаю, в каких условиях воспитываются дети в подобных «семьях».

И вот вопрос: если Ярославская епархия, а по сути РПЦ, всячески дистанцируется от приюта, то почему уважаемый в церковных кругах иеромонах Макарий (Маркиш), автор многочисленных книг и публикаций, один из разработчиков «Основ учения Русской православной церкви о достоинстве, свободе и правах человека», принятых Архиерейским собором РПЦ в 2008 году, взялся защищать Любимову?

Поддержку она нашла и в лице Александра Чернавского — координатора так называемого Родительского комитета «За православное воспитание детей».

На сайте информационно-аналитической службы «Русская народная линия» в 2015 году он опубликовал «На православные приюты ведется наступление демонических сил», в которой Любимова характеризовалась как оклеветанная праведница и мать с большой буквы.

Редакция «Русской народной линии» тоже не осталась в стороне, сделав приписку в конце статьи: «Отметим, что <…> застреленный депутат Ярославской областной думы шестого созыва, известный либеральный политик Борис Немцов в свое время принимал участие в травле матушек из Мосейцева».

Важно ли понимать, стоят ли за делом приюта люди из РПЦ? Важно. Хотя возражение, что церковь не несет ответственности за преступления всех носящих крест, вполне резонное. Но вопрос, кто финансирует адвокатов «матушек», с чьей помощью Любимовой удалось столь «блестяще» выиграть в 2014 году дело о защите чести и достоинства у издания, предположившего педофильский след в приюте, так и остается без ответа.

И пока этот вопрос повисает в воздухе, православный «дух» дела в Мосейцеве выходит на первый план.

Невидимки

Александр Галанов, психолог и директор лаборатории психологической безопасности все эти годы следит за приютским делом.

Галанов считает, что самая большая опасность сейчас — это дать мосейцевскому делу «замылиться».

Александр Галанов

психолог и директор лаборатории психологической безопасности

— Мне сейчас не так уж важно, насколько жестким будет приговор Любимовой и ее соратницам. Потому что главное в этой истории — не частный случай жестокого обращения с детьми, а система воспитания, которая насаждается в так называемых приютах. Как только ребенок попадает в приют, он становится недоступен для внешнего мира. С ним безнаказанно можно делать все что угодно — унижать, наказывать, морить голодом.

А контролировать такие семьи законодательно невозможно — нет правовой нормы. Нужны поправки в Семейный кодекс. Смысл их в том, чтобы любой ребенок, попадающий в семью, которая существует в изоляции, ежегодно проходил образовательную аттестацию и медосмотр. Родителей необходимо обязать делать это, независимо от их желания и уж тем более вероисповедания. Таким детям нужно обязательно выдавать паспорт с фотографией, чтобы можно было идентифицировать ребенка. Их же не видит ни школа, ни соседи. Опека с этим контролем не справляется.

Тенденция

Первый приговор по Мосейцевскому делу уже прозвучал. Его выслушала 6 марта Наталья Роговая — еще одна приемная мать троих детей из обители Любимовой. Как выяснило следствие, Роговая тоже избивала ремнем, наказывала, заставляла молиться своих дочерей. Старшей приемной девочке в то время было 10 лет, младшим, когда Роговая испытывала на них педагогические праведные приемы, — год и два года.

Суд вынес вердикт: 7 тысяч рублей штрафа, который тут же отменили в связи с истечением срока давности. Этот безболезненный приговор Роговой выглядит не только цинично по отношению к несчастным детям, но и определяет тенденцию, которая вполне может оказаться рабочей.

Если учесть, какими темпами продвигается судебное слушание, то можно предположить, что смягчение наказания или вовсе истечение его сроков будут по этой же схеме «отработаны» на Любимовой, которой скоро исполнится 70 лет, и на Семеновой. Они, конечно, издевались над детьми, но ведь не убили.

На самом деле страшная история в Мосейцове еще и о том, как демонстрация истовой веры может обеспечить моральную индульгенцию. В зашоренном сознании крест и молитва, особенно демонстрируемые публично, часто ассоциируются у обывателя с праведностью высшей пробы.

Этот прием в последние годы вполне успешно отработала для укрепления имиджа российская властная элита.

Гособвинение просит для Любимовой и Семеновой по пять с половиной лет колонии общего режима. Для Гусмановой, от рук которой погибла девочка, — 12 лет колонии общего режима.

P.S.

За все время слушаний обвиняемые ни в чем не раскаялись и не признали своей вины. «Ответим за все перед Богом» — их единственный аргумент.

«Новая газета» отправила запрос уполномоченной по правам ребенка в России Анне Кузнецовой. Нас, в частности, интересует, есть ли у уполномоченной сведения о количестве негосударственных приютов в России и каким образом осуществляется контроль над их деятельностью?

Ростовский городской суд вынес приговор трём фигуранткам «Мосейцевского дела» - Рифе Гусмановой, Гузели Семеновой и Людмиле Любимовой. Суд признал трёх руководительниц организованного ими в селе Мосейцево под Ростовом «Угодического дома милосердия» виновными по всем статьям предъявленных им обвинений в истязании детей, умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего, и неисполнении обязанностей по воспитанию несовершеннолетних.

Уголовное дело об убийстве тринадцатилетней Тани Любимовой – приёмной дочери одной из осужденных «матушек», Людмилы Любимовой – было возбуждено в ноябре 2014 года (подробнее в «НГР» от ). Оглашение приговора заняло три дня и завершилось 11 октября. Разбирательство вскрыло целый ряд обстоятельств. В частности, выяснилось, что зарегистрированный как благотворительная организация «Угодический дом милосердия» функционировал фактически как нелегальный детский дом. Шесть его несовершеннолетних воспитанниц были в возрасте от одного до трёх лет удочерены Любимовой – одинокой пожилой женщиной. По данным Следственного комитета РФ, сигналы о систематическом нарушении их прав и избиениях поступали в районный отдел по опеке и попечительству неоднократно, однако проверки по этому поводу не проводились, а меры по защите детей не были приняты – это послужило причиной для обвинения его тогдашней начальницы Галины Рассамагиной в преступной халатности. Юридически никакой связи между многодетной семьёй Любимовой, которая вела хозяйство вместе с удочерёнными девочками и своими подругами Рифой Гусмановой и Гузелью Семеновой, и «Угодическим домом милосердия» не было, кроме присутствия фамилии Любимовой в перечне учредителей благотворительной организации. Однако это не мешало «матушкам» называть частный дом в Мосейцево, где проживали удочерённые Любимовой девочки, включая и убитую Татьяну, «православным приютом».

«В Ярославской епархии нет православных приютов, и семья из Мосейцево никогда не была таковым», – сообщала в марте 2016 года пресс-служба Ярославской епархии РПЦ в специальном заявлении. Однако одним из представлявших интересы обвиняемых «матушек» общественных защитников стал клирик Иваново-Вознесенской епархии иеромонах Макарий (Маркиш), который присутствовал и на оглашении приговора.

Следствие установило, что гибель девочки осенью 2014 года произошла в результате того, что Гусманова избила её за отказ принимать пищу и плохую работу по хозяйству, сообщил 11 октября с.г. сайт Следственного управления СК РФ по Ярославской области. Ей было назначено самое строгое наказание – 12 лет лишения свободы в колонии общего режима. Гузель Семёнова получила 5 лет и 6 месяцев колонии, а мачеха убитой девочки Людмила Любимова – 5 лет. Обвинение, сообщает ярославское сетевое издание 76. ru, согласно с приговором. Представители защиты заявили о том, что он будет обжалован. При этом девочки, которые были удочерены Любимовой, больше не носят её фамилию: решением суда «матушка» была лишена родительских прав.

Вчера состоялось очередное заседание в Ростовском районном суде по делу об истязании детей в религиозном приюте села Мосейцево. Обвиняемые - три бабушки с иконами, в платочках, читающие книги на старо-славянском. В чем вина этих "божьих одуванчиков"?

Людмила Любимова в суде заявила, что спасла детей

«Мама развязала руки, когда она умерла»

Напомним, эта история потрясла всю страну в ноябре 2014 года. Тогда в приюте скончалась 13-летняя воспитанница. На теле ребенка обнаружили 29 телесных повреждений, причиной смерти стала черепно-мозговая травма. Матушки из приюта заявили сразу – девочка просто упала с печки. Однако следователи не поверили этой версии. В ходе расследования дела всплыла и другая информация об издевательствах над сиротами.

Сейчас трое фигурантов дела находятся на скамье подсудимых.
По мосейцевскому делу проходят три бабушки «божий одуванчик»: одну из них, подсудимую Гусманову, обвинили в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть ребенка. По версии обвинения, она избила сироту до смерти. Прокуратура просит для нее 12 лет лишения свободы. Ее товарок Любимову и Семенову обвиняют в истязании. Гособвинение настаивает для них на пяти с половиной годах колонии.

Любимова - единственная фигурантка дела, отпущенная под подписку о невыезде

Ранее в суде зачитывали показания сирот. От них волосы на голове встают дыбом. Неужели на такие изощрения способны религиозные женщины? Щадя чувства читателей, приводим лишь несколько строк.
«Мне и моей сестре... связывали руки за спину и говорили делать поклоны много раз. Когда она слегла, и мы перестали делать поклоны, привязывали нас к кровати, спали сидя».
«... вливали в рот кипяток за то, что она не ела горчицу. Раны от кипятка мазали горчицей, и мне тоже за спину полили кипяток».
«Когда...слегла, имеется в виду в пятницу вечером, приехала Раиса и связала ей руки, и они у нее опухли и покраснели, и когда она плакала, ей в рот засунули тряпку. Мама развязала ей руки, когда она умерла. Ноги ей стали связывать, когда она сказала, что сбежит».

Подсудимые даже за решеткой оформили уголок с иконами

Суду предстоит выяснить, правдивы ли эти показания

Тем временем приговор услышала еще одна приемная мать – Наталия Роговая, проживающая вместе с тремя приемными детьми в религиозном приюте Мосейцево. Она заставляла детей молиться. Если те отказывались, била их ремнем и скакалкой.Суд приговорил Роговую к семи тысячам рублей штрафа. Однако и это наказание женщине простили – в связи с истечением срока давности.

Пять адвокатов «матушек»

Теперь слово предоставили подсудимым. Бабули принесли в суд стенд, оформленный фотографиями приемных детей и заявили, что девочки росли в любви и достатке.

Любимова считает, что она спасла приемных девочек

Сегодня, 14 марта, последнее слова должна была произнести Людмила Любимова. Она единственная находится под подпиской о невыезде – Любимову не стали арестовывать в силу преклонного возраста. Однако слушания перенесли в связи с неявкой двух адвокатов одной из фигуранток. В суд пришли трое из пяти адвокатов.
При этом сторона гособвинения заявила, что неявка защитников – это искусственное затягивание судебного процесса.
Напомним, рассмотрение дела и ранее откладывалось из-за плохого самочувствия подсудимых.
– Умысла на срыв заседания нет, – пояснила адвокат Валентина Шкуро. – Причина неявки уважительная.

Книги читают на старо-славянском

Причина неявки защитников на суд оказалась банальна – юристы работали на другом суде.

Семенова: «Если съемка будет, я завтра в суд не приду!»

Тем временем Людмила Любимова слово все-таки взяла. И направлено оно было против присутствия журналистов 76.ru.
– Я категорически возражаю против съемки, – заявила она. – Я в храм хожу. Я личность. Я человек. Сейчас нагнетается общественное мнение. Я воспитала детей, которых практически выбросили на помойку!

Адвокат подсудимых

Любимову охотно поддержала ее «коллега» Гузель Семенова. Женщина старательно прятала лицо, закутавшись шалью.
– Я нахожусь в СИЗО, – говорила она тихим и тонким голосом. – Уже сюда я приехала еле живая. Мое физическое и психическое состояние ухудшается из-за этих – которые снимают. Я из-за этих страданий завтра могу в суд не прийти! В СИЗО нас чуть не убивали. Сейчас я снова все это вспомнила. Я предупреждаю, если съемка будет, я завтра не приду. Их надо привлекать к уголовной ответственности. Они снимают человека без разрешения.
Стоит отметить, что журналисты 76.ru получили официальное согласие на съемку в зале суда от судьи.

Подсудимых сажают в автозак

Напомним, виновность героев материала может признать только суд.